Большое сердце

Дело было в начале декабря. По утрам окна покрывались причудливыми морозными узорами, а воздух на улице обжигал лёгкие колючей свежестью. В такие дни особенно ценишь тепло домашнего очага, когда вокруг — не просто стены, а свой, выстроенный годами покой. Именно этот покой и был внезапно нарушен в доме моих хороших знакомых, москвичей, Анны и Игоря. Анна — женщина сорока пяти лет, преподаватель, ценит в жизни ясность и порядок. Её дом — точное отражение внутреннего мира: книги на полках расставлены по алфавиту, на кухне — идеальная чистота, каждый предмет знает своё место...

Эту историю рассказала мне моя соседка по лестничной клетке, Алина. Женщина она была молодая, 35 лет, работала в магазине одежды, всегда аккуратная, скромная, с мягкой улыбкой. А вот муж её, Сергей, человек был компанейский, шумный, из тех, для кого семья — это непременно много родни, громкие тосты за столом и море еды. Казалось бы, что плохого? Человек любит своих близких. Но беда была в том, что любовь эту он выражал исключительно за счёт Алины. Каждый праздник в их доме превращался в одно и то же...

Наследство — штука коварная. Чаще всего вместе с квадратными метрами переходят по наследству и проблемы, о которых даритель и не подозревал. История Ирины — как раз из таких. Женщина она была солидная, лет пятидесяти, менеджер по закупкам, привыкшая всё считать и взвешивать. Жила с Владимиром — человеком в общем-то неплохим, но мягким, особенно когда речь шла о его родне. Жили они скромно, в своей «двушке». А потом у Ирины умерла тётя, одинокая старушка, и оставила ей в наследство просторную трёхкомнатную квартиру в тихом районе...

История эта случилась с Еленой, женой моего родственника Василия. Женщина она практичная, медсестра в поликлинике, с графиком, что называется, «в три смены», да ещё двое детей-школьников на руках. Семья жила небогато, но два года назад купили они себе машину-иномарку — не новую, но добротную. Это был настоящий семейный автомобиль: на работу, на дачу, детей в школу и на кружки. В общем, не роскошь, а средство передвижения. Муж её, Василий, работал на заводе, человек в целом неплохой, но, как и многие...

Оксане было лет тридцать, она работала бухгалтером. Спокойная и рассудительная женщина, любила тишину и порядок. Вышла замуж за Игоря, парня вроде бы неплохого, работящего. Жили они в трёхкомнатной квартире его родителей. В одной из комнат с ними проживала мать Игоря, Валентина Петровна. Женщина она была одинокая, с тонкими, всегда чуть поджатыми губами, и взглядом, который, казалось, видел всё. Страдала она бессонницей. И, как выяснилось, находила от неё весьма своеобразное лекарство. В первый раз это случилось через месяц после свадьбы...

Дело было в ноябре, в тот сырой и серый месяц, когда за окном стоит мгла с утра до вечера. Вот в такую пору и случилась с Мариной эта история. Марина — флорист, продавец в цветочной лавке. Женщина, чьи руки привыкли к хрупкой красоте, которая требует простора, света и чистоты. Муж её, Сергей, работал охранником в торговом центре, человек спокойный, неконфликтный, но, как оказалось, с необъяснимым чувством долга перед роднёй. Умер у Сергея отец, старик, живший в деревне. И после похорон, как это часто...

Хочу рассказать вам об Ирине. Мы с ней вместе на даче соседями были, потому и история её мне известна, что называется, из первых уст. Женщина она деловая, тур-агент, всё у неё по полочкам разложено — и работа, и жизнь. Муж её, Константин, работал в управляющей компании, человек в целом неплохой, но с одной бедой — не умел слово «нет» сказать, особенно родне. И вот как-то раз, за вечерним чаем, Константин, не глядя жене в глаза, роняет: — Ир, Лидочка к нам просится погостить. Ненадолго. Совсем чуть-чуть...

Анна, девушка тридцати трёх лет, работала финансистом в солидной конторе. Умная, собранная, с четким взглядом на жизнь. Она всегда знала цену деньгам и времени, эти два понятия для нее были неразрывно связаны. Вышла замуж за Сергея. Он был из тех мужчин, что называются «мастер на все руки». В его присутствии всегда витал дух грядущих свершений: «я тут подумал», «надо бы сделать», «своими руками — надежнее и дешевле». На словах он строил целые замки, и сначала Анна, как и многие, верила в этот мир возможностей...

Иной раз жизнь подкидывает сюжеты, до которых никакому писателю не додуматься. Вот, например, история Катерины. Знакомы мы с ней давно, ещё по работе — была она главным бухгалтером в одной фирме, женщина точная, аккуратная, с ясным умом и твёрдыми принципами. Дом её всегда был образцом порядка: всё на своих местах, тишина, покой. Пока не появился в её жизни Максим, а с ним — и его сын, Денис. С Максимом они сошлись не сразу, оба уже немолоды, со своим багажом. Он работал инженером, человек вроде неплохой, но, как выяснилось, с одной роковой слабиной — сыном от первого брака...

Дело было поздней осенью. Дождь стучал в окно целыми днями, не переставая, и этот монотонный стук, кажется, навсегда вписался в ту историю, о которой я хочу рассказать. Касается она моих соседей, вернее, соседки — Людмилы. Женщине было за пятьдесят, работала она продавцом в ночном магазине, выходила в смену, когда весь город спит. Муж её, Иван, инженер на заводе, человек в общем-то неплохой, но, как это часто бывает, привыкший, что жизнь течёт по заранее начерченным линиям. И всё бы ничего, пока не случилась беда с его матерью, Анной Семёновной...

Марину я знал с детства — девочка с тихим, но цепким взглядом, любившая книжки больше, чем шумные компании. Выросла, стала переводчиком, работала с текстами где-то в издательстве. Вышла замуж за Артема, агронома, всё в полях по работе бегал, в офисе сидеть не любил. И жили они не тужили, пока не родился у них ребёнок. Помню, встретил я Марину через месяц после родов в парке. Она сидела на лавочке одна, катая перед собой коляску. Лицо у нее было не радостное, не озаренное тем материнским светом, как показывают в кино, а какое-то вымотанное, пустое...

Вероника работала в магазине косметики у метро. Женщина она была неброской красоты — светловолосая, с тихим, внимательным взглядом, каким часто смотрят люди, приученные слушать других. Руки у неё всегда были ухоженные, с аккуратным маникюром, в одежде — строгая скромность, белый верх, чёрный низ, словно униформа. Из дома она выходила рано, возвращалась поздно. Я часто видел её усталую фигуру, медленно поднимающуюся по ступенькам. А Стас… Стаса я помнил другим. Лет пять назад он ещё был тем самым перспективным инженером...